«Куда ночь – туда сон», - говорила бабушка, открещиваясь от возмутивших душевный покой кошмарных видений. Говорю так и я. И всё же, иногда случаются сны, которые и забывая – помнишь.
…Как будто вхожу я в кинозал. Фильм уже начался, свет погашен, видеть могу лишь светящийся экран, но никак не зрителей. Не могу я их видеть! Но вижу! Вижу тощих, усталых, изнеможенных людей в черных одеждах, пристально вглядывающихся в цветные полосы и блики перед собой. Согнутые спины, ссутуленные плечи. Бледные удлинённые лица. Бескровные губы. В глазах – неимоверный животный ужас. Ни разума, ни понимания, ни надежды, ни воли. Тупая беспомощность, покорность, отчаянная горесть и боль. То, что видят они на экране – их сводит с ума. Но они не противятся, не бунтуют, и даже не отводят глаз. Какая-то мистическая сила вынуждает их смотреть на то, отчего им так больно и страшно, отчего они бы закричали, если бы у них еще оставались силы кричать, и от чего они бежали бы прочь, если б не парализовавший тело ужас. Свершается какое-то отвратительное, безобразное и смертельно опасное для живых человеческих душ колдовство, превращающее их в аморфное, бессмысленное ничто, в кротких и бессловесных рабов призрачного видения, воспаляющего и убивающего мозг. И ничего они сделать не могут. Даже те, немногие из них, что сильнее иных, ибо способны, созерцая губящий души кошмар, хотя бы заплакать, - бессильны и растеряны, и спасения не ждут.
Но вхожу я, еще не заколдованная, еще знающая и пока помнящая , что из этого ужаса – есть выход, и находится он за моей спиной, через ту же дверь, в которую я вошла. Вхожу и вижу то, что давно перестали видеть они: не кошмар, творящийся перед глазами, но глаза, пред которыми он творится, не слепящий экран, но ослепленных людей. Вижу, и понимаю, что их всех нужно спасти, и у меня есть шанс, но если потрачу время впустую - стану одной из них. И тогда нас уже никто не спасёт…
Что было дальше в этом сне – я не помню. Может быть ничего и не было, но зазвенел будильник и сон оборвался. А может стала спасать и спасла, или, наоборот, даже не попыталась, и потому оказалась такой же бессильной, парализованной, затравленной иллюзиями жертвой но это уже случилось в той самой фазе сновиденья, которая, подчиняясь бабушкиному заговору, улетучилась туда же, «куда ночь».
|